Информационная война, какой бы патетичной она порой ни казалась, выхолащивает, измельчает слова и мысли. Только дело здесь, как ни странно, вовсе не в войне. Оно в информации — и наших способах взаимодействия с ней.

Да, в нынешних реалиях все приобрело особенно горький и безумный привкус, но еще годы назад Николас Карр сосем не случайно назвал свою программную книгу — впечатляющий набор фактов о том, что происходит с человеком в современной медиасреде, — броским «The Shallows», говоря о пугающем обмелении и уплощении мира вокруг.

Карр пишет о многом, вплоть до изменений в нейронных связях, но его главный посыл ясен сегодня и без всяких научных выкладок, он стал фактически общим местом: цифровая революция породила радикально новый информационный ландшафт, в котором огромное число людей непрерывно производит и потребляет миллиарды сообщений, изображений, видеофрагментов, коротких обрывочных текстов.

Стремительные потоки мелких инфочастиц стали привычной средой обитания, где интенсивная смена впечатлений превращается в наркотик, требующий все время оставаться на связи, пропуская через себя все новые и новые сведения. Когда на кону особенно острые темы вроде той же войны, суть явления не меняется — это инфомания, — только эмоциональный градус взлетает выше.

Все бы ничего, но чем плотнее «подсаживается» человек, тем заметнее мутирует сам: мышление оказывается все более поверхностным, суждения — необдуманными и быстрыми. Формируется ярко выраженный дефицит внимания — неспособность долго концентрироваться на чем-то одном, воспринимать длинные тексты, вникать в сложные идеи и большие истории.

В конечном итоге информационный шум целиком засоряет и жизнь, и сознание, не оставляя пространства для пауз и тишины, возможности для выстраивания из хаоса данных связной картины мира, которую можно было бы вместить в себя и найти в ней свое место.

Юлия Стракович
автор книги «Цифролюция. Что случилось с музыкой в XXI веке»